Премьера оперы Дж

Премьера оперы Дж. Пуччини "Турандот"

на сцене Казахского Государственного Академического Театра Оперы и Балета им. Абая

Туранская принцесса

Туран-принцесса - Турандот
Красива, глаз не отведёт
Султан ли, принц, иль чародей,
Иль чужестранец-лицедей.

Чело - под стать китайской розе,
Уста - подобны вишне в гроздях.
Глаза-фиалки, как у серны,
Зато характер очень скверный.

Глава чадрою не покрыта,
Трясёт короною сердито.
Её драконы украшают,
А колокольчики вещают

О тонкой красоте царицы
И об уме холодной птицы.
Молва растёт средь стран людская,
Мужей желанья разжигая.

Взволнован голос мандарина,
Кричат глашатаи незримо,
Что император хочет сына -
Мужа дочери своей.
Чтоб все спешили поскорей.

Жених загадку разгадает
И сразу мужем её станет,
Принцессы - той, что свет затмила
И месяц над косой пустила,

Что сердце заковала в лёд.
А расковать поможет тот,
Кто лишь любовию своею
Растопит лёд-кристалл, умея.
А нет - оставит жизнь на плахе
И с ней молитвы об Аллахе.

Соперниц Нет уж у неё,
И устранить сумела Лю,
Что тайну с именем хранила
Собой от пыток заслонила.

Кинжалом грудь свою пронзив,
Она "Люблю" Шептала им,
Принцессу чем и удивила,
Её любви понять не в силах -

закрыты Чакры её были,
И чувства все её чадили.
одно лишь Зло та испускала
И, мща, коварство источала.

Но интерес в ней пробудился
Едва лишь только пыл открылся
К юноше-мужчине милом,
Сердцем Лю кого любила,
И кого собой закрыла.

Верь тщеславию мужчин!
Он и думать уж забыл
О невесте обречённой,
Им одним лишь окрылённой.

И не вспоминал об ней -
Ведь ему была милей
Недоступная, другая,
Та, коварная и злая.

Жребий брошен. Он пленён,
Красотой Туран сражён.
И готов идти за ней,
Хоть за тридевять земель.

Что отец, татарский хан,
Тит, Тимур иль Темирлан,
Что скитается по свету,
Клянча на чужбине лепту?
О себе лишь в мыслях он
И принцессе Турандот.

Маски Будды устрашают,
Белым саванном пугают.
А ему всё нипочём -
Ведь мужчина уж влюблён
И готов назвать ответы
Им про всё и всех на свете.

Министр великий и советник,
Великий повар, он же третий,
Перед юношей встают,
Во Дворец его ведут.

Крыши пагод впечатляют,
Звери крыши украшают,
Про богов напоминают,
В миг алтарь свой воскрешают.

Три Будды рядышком стоят,
Японской лысиной блестят.
А император дело знает -
Он каганат свой возрождает.
Союз джунгарский умирает.

Гордячке Турандот бы надо
Понять отца желанья хладны -
Кладёт под плаху ведь сынов,
Соперников на свой же трон.

Любовь принцессе незнакома.
Не пламень в сердце, а лишь тома.
Загадки задаёт она.
Незавидна у них судьба.

- Что манит в ночь? И чья мольба
Готова умереть с утра
И ярким пламенем зардеть,
Едва лишь сумрак встретит тень? -

Она надменно вопрошает,
Пред станом головы кивают,
Которых здесь не отпевают,
А лишь голодным псам бросают.

- Надежда тех, кто был влюблён,
Что жизнь оставят. И что он
Опять здесь счастье испытает
И победит ум самураев.

- А что горит здесь ярче пламя? -
Загадка уж звучит другая.
- Огонь в крови моей сгорает, -
Так молвит юноша, мечтая:
Огнём растопит он весь лёд,
Сковал что сердце Турандот.

- А что, как лёд, но замерзает,
Лишь только пламень угасает? -
Молчит влюблённый, твёрдо зная,
Что Турандот - совсем другая,
И что она совсем не злая.

И он, счастливый, называет
Принцессы имя - Турандот,
А сам при этом добавляет,
Что жар его лишь прибавляет.

- Нет! Не хочу! Он - чужестранец!
И на лице его румянец, -
Ломает руки Турандот,
Отец же непреклонен: лёд.

- Приказ мой кто изменит? Тот
На плаху с быстротой пойдёт! -
Все одобренье выражают,
А слуги громко потакают.

- Но Турандот? Она - другая.
Любить хочу её, сгорая!
Её неволить не желаю,
Я лучше голову оставлю, -
И бедный сын опять страдает...

...В кургане, в заалтайском крае.
Нашла приют она Шанхая.
Курган шаманы стерегут,
На археологов плюют,

Лишь кости возвратить желают,
Одежду, утварь ли? Не знаю.
Чтоб прославлять в родимом крае
Принцессы дух туранской стали.

Аиды почерк вижу я
Монументальностию дня,
Французский дух витает в нём
Про "Чио-Сан" свою поёт.

Спектакль, масштаб ошеломляют,
И декорации пленяют,
Лишь чувства в древность отступают,

Язычеством всех устрашая.

Хоры поют, оркестр играет,

А опера всё вопрошает:
Не Верди ль снизошёл с небес
В пучину свой талант привнес?

Вильгельм где Тель?!

И где Россини?!

Цирюльник, тот, что из Севильи,

Что вкусы к лире прививал

И тон искусствам задавал,

Наполнив музыкою силы,

Навстречу птице счастья синей!?

10-11 ноября 2006г.
Театр Оперы и Балета им. Абая, г. Алматы
Премьера "Турандот" (постановка Ю. Александрова)

Тасия Мейерхольд

Спектакль кассовый - полный аншлаг!

В спектакле принимает участие Детский хор хоровой школы N1

(рук. Н. Чечель)

студент-вокалист и массовка

Спектакль языческий, кассовый - полный аншлаг!

Кто кого и как перевоспитывает?*

*Лирическая драма в трёх действиях и пяти картинах;

либретто Дж. Адами и Р. Симони по драме-сказке К. Гоцци "Принцесса Турандот"

Первая постановка оперы прошла посмертно и была поставлена с дополнениями Ф. Альфано: Милан, театр "Ла Скала", 25 апреля 1926 года. На представлении оперы дирижировал Тосканини.

На сцене Мариинского театра премьера оперы Джакомо Пуччини "Турандот" в постановке известного французского режиссера Шарля Рубо состоялась 25 июля 2002 г.

Какой финал мог быть

Краткая информация о первоначальных замыслах композитора (http://www.belcanto.ru/turandot.html): Пуччини умер прежде завершения "Турандот", оперы, над которой он усиленно работал и с которой связывал большие надежды. Она была закончена по немногочисленным пометкам автора Франко Альфано, сочинившим небольшой любовный дуэт и финал: эта музыка, занимающая немного места, отмечена достоинством, но ничего не прибавляет к структуре и замыслу оперы, а даже, напротив, что-то отнимает у них. Дело было в том, чтобы завершить любовную историю.

Однако то, на чём обрывается опера Пуччини, плохо согласуется с тем, что предполагалось в финале либретто. Композитор следовал своей собственной интерпретации истории Турандот, принца Калафа и Лю. Самопожертвование последней, убивающей себя из любви к Калафу, не меняя его восторженного отношения к ледяной принцесе, - вот подлинный финал по замыслу композитора. В финале Турандот, виновница всей трагедии, должна удалиться как статуя из нефрита в окружении восточной роскоши, шелков, металлического звона, зубчатых храмов и блеска охраняющих её татарских сабель (ср. с либретто). Калаф должен так и остаться у порога тайны. Её двери приотворились лишь на мгновение, когда Турандот вышла оправдать себя, окружённая злобно ухмыляющимися и трусливыми сановниками. Лишь на миг ледяная статуя сделала шаг навстречу гостю. Затем двери вновь затворились. Человек, пришедший издалека, в котором угадывается человек Запада, отправившийся искать счастья в далёкие страны - смешавшись с незнакомой и причудливой толпой, должен застыть в пристальном созерцании звезды Востока, приведшей его сюда. Не важно, что двери перед ним не отворятся. Оплакивая смерть дорогого существа, он не отрывает глаз от этого чудесного явления, почти миража. Он имеет право вечно питать иллюзию, что мираж станет реальностью...

Он любит лёд. Она Его

Он любит лёд. Она Его

И неподвластно ничего,

Могло что изменить картину,

Вдохнуть бы жизнь в ту, что из тины,
Нефрита, роскоши и власти,

И блеска сабель сладострастных.

Могла бы испытать та счастье

И с чужеземцем молодым?

Сказать ему "Мой господин"?!

Где видано? В каком же Свете?

И вот уже Калаф, поэтом,

Страдает, мучится, горит,