|
June, 10, 2011. Krasnodar Krasnodar Musical Theatre "Premiere" R. LeonCavallo "Pagliacci"
Не уезжай! Прошу - останься! Не уезжай! Прошу - останься! Реши мою судьбу на век. Не жить мне без тебя - скитаться Душой, что не познала смех
Моей любимой Коломбино. Не мучай! Пожалей меня! Люблю тебя, моя Мальвина! Не будет счастья без тебя.
Взгляни в мои глаза. Что видишь? Я буду ждать на берегу. Со мной лишь счастие увидишь! Тебя, одну тебя люблю!
Нет, ничего я не забыла! Нет, ничего я не забыла! Мгновенья счастия познав В ладье, с тобой в которой плыли На край земли, где луч устал
Нам золотить зарю у моря. Ласкать серебряный прибой И с Хокусаевской волною* Вновь будоражить страстью кровь.
*Кацусика Хокусай. Фудзи, морская волна.
Не смейся, а бежим со мною! Не смейся, а бежим со мною! Туда, где птицы, не боясь, Пьют воду из твоей ладони. Бежим! Хочу тебя украсть
У Паяца, трагедий мужа, Тирана, деспота, врача, Любовь кто разрушает, душит. О, Коломбина, ты моя!
Купаться будем в море счастья И в океане доброты, Сверкая и искрясь от страсти И полноты моей любви!
Бежим! Бежим! Решайся! Ну же! Час промедленья - против нас! Никто, кроме тебя, не нужен Люблю! Люблю! Молюсь за нас!
Порок нашёл давно приют Порок давно нашёл приют В душе, младенчески невинной, Чей звонкий смех познал уют, Страдая без любви витринной,
Какой была она тогда На сцене, на манеже цирка, Куда стучалася беда Под звук, сполна хвативший лиха.
Нет, я - не Паяц! Я - другой Нет, я - не Паяц! Я - другой. И не был никогда жестоким. Рассудок не мутился мой. Да, я несчастен, злостью рока
Наказан за любовь свою Девятой, роковой волною, Что изменила жизнь мою, Печальной сделала звездою,
Чья бледность отражает стыд И ранит, пятяся от боли, Пронзаясь миллионом игл, Познав все горести любови.
Любовь, имея, потерял Любовь, имея, потерял. Ни каждому она даётся, Коль ни кола и ни двора, И денег путь тропинкой вьётся,
Нарядов отвергая смысл - Палитру красочную света, В которой серый фон повис, - Лицензий не продлив на лето.
Разбита вдребезги любовь Разбита вдребезги любовь, И порван парус нашей жизни Не починить его с тобой - Видны в нём будут шрамы истин,
Познавших кровяной закат И месть в трёхглавом воплощеньи, Убившей свет в тебе, тебя. Когда залечит раны время?
Просты, Тарелкин, наши чувства Просты, Тарелкин, наши чувства. И не заглядывая вдаль, Не отпевая дань искусствам, Ты одеваешь душу в рвань,
Чтоб у подножья Коллизея Людскою управлять толпой, И направлять её в похмелье Одной лишь фразой ключевой,
Чтобы она, ломая, выла, Сметая цифры на пути, И убивала, что родила, Лишь миг назад зачав в любви.
Зачем, Тарелкин, повторяться? Всё испытали мы с тобой. И не дай Бог, нам снова клясться, Чтоб тронуть разум головой.
Пронзает боль воспоминаний Пронзает боль воспоминаний И горечь портит жизни вкус. Отрезан ломоть, суть тираня: Любил, любила жизнь меж муз,
Потом пришло оцепененье - Измена поглотила мозг, Разъела ржавчиною пенной Всё то, к чему душой прирос.
Артист – такой же, как и все Артист – такой же, как и все. Любить способен, ненавидеть, Спешит познать, как все, успех, Талантом ярким к нам приблизить
И с лицедейством показать Нам жизнь, Чтобы понятно стало Что есть профессия ‘артист’ И что нужны нам идеалы
В разнообразии ролей, К которым шли так долго сами, Растя усы к бородкам дней, Чтоб радовать истцами залы.
На сцене шуткам каждый рад На сцене шуткам каждый рад. Им обижаются из жизни, Смотрясь на красочный парад Ролей и масок - броских истин,
С потоком пронося их смысл Чрез карнавалы пошлой драмы, Чтоб не вносить её нам в жизнь, А просто изменить программы.
Выходит драма на подмостки Выходит драма на подмостки И снова обнажает жизнь, В которой жить совсем непросто, Когда ты можешь только мстить,
А не фарсить драматургией, Навязывая супер-взгляд С многотиражностью застылой, Чтоб с честью мог взглянуть назад,
На то, что было, есть и будет - Эмоций постигая смысл И облачаясь в звуки буден С одним желанием "любить".
Фарс на сцене – драма в жизни La comedia è finita! Фарс на сцене – драма в жизни Степом бьётся по стеклу, Оставляя след тигристый В душах сердцу и уму,
Приглашая звуком к танцу, Где в контрастах бытиё Отбивает такт романсам, Покидающих его.
Куб, вложенный один в один, В котором мир весь триедин И дует в ус свой серебристый, Металлопрофильный, сверхбыстрый, -
Стоит, пронизанный софитом, И жалит током, светом битым, Рыдая в слёзной тишине: Куб в кубе, как звезда в звезде -
Один другого поглощает* И мир на свой ему меняет.
*Каннибализм звёзд [EK-ТМ].
«Зойкина» квартира Они могли Меня убить: Его любовница и он! В запале в спину нож вонзить, В тюрьме чтоб слышать вечный стон
От духа стоика любви, Хлебнувшего всей жизни соль, Чей ароматный запах лип Писал романсы про любовь.
Поёт в ностальгии тугая струна А он был худенький, со скрипкой
Поёт в ностальгии тугая струна Гитары зари семиструнной, Звучит переборами песня твоя, И взглядом задумчивым, юным
Меня возвращает туда, где светло, Меняя акценты и краски, В душе где высокою нотой вело Меня дуновение счастья. дописать
И сколько мне жизней прожить суждено В поэмах, с героями сказок?
И сколь будет разума с маской?
И задушевной лиры смысл Красив печальный гитарист. Его скрипичнейшее соло И задушевной лиры смысл Ведёт по жизни невесомой,
По облакам высоких гор, По гребням
|